С 5 по 20 февраля 2025 года в Галерее «Колокольников 17» пройдет выставка «Возвращение» художника Елены Болотских
Елена Григорьевна Болотских — Заслуженный художник Российской Федерации, Почётный член академик Российской академии художеств, Член Союза художников СССР, Российского союза художников, Московского союза художников, Творческого союза художников России.
Творчество Елены Болотских — несомненно, является иллюстрацией концепции «всемирной отзывчивости» русской души. Один из лучших русских теологов нашего века, отец Георгий Флоровский, сформулировал этот «роковой» дар, создающий «в душе какие-то кочевые привычки, привычку жить на развалинах или в походных шатрах». Живопись Елены — поэзия руин, пустот, трагедии и надежды, образовавшихся на том месте, где восторжествовала и саморазрушилась Великая Утопия коммунистической России.
Биография художницы служит лучшим комментарием к ее полотнам. Родилась она за квартал от церкви Троицы-в-Листах, рядом со знаменитой Сухаревской башней, самой великолепной московской постройкой эпохи Петра І. «В листах» — значит там, где жили мастера лубка, средневековой печатной листовки с картинкой. Логично, что Елена родилась рядом с храмом художников, своих древнерусских коллег. Но в ее детстве и Сухаревской башни уже не было (ее снесли советские утописты — она якобы «мешала уличному движению»), и Троица-в-Листах стояла наглухо заколоченная, без куполов и крестов.
С начала 1980-х годов Елена Болотских постоянный участник российских и зарубежных выставок современного искусства, в их числе персональные выставки в Норвегии, Франции, Германии, США и более двадцати в России. Ее работы демонстрируются в музеях нашей страны и за рубежом. В экспозицию данной выставки вошли знаковые работы разных лет и новая серия «Пласты и контррельефы» 2024 — 2025 годов.
Наставником Елены в начале её творческого пути стал искусствовед и реставратор Савва Ямщиков, он указал ей путь становления через обращение к корням, к искусству и культуре наших предков, поэтому в ранних и в современных работах Елены Болотских прослеживается влияние древнерусского искусства: иконописи, фрески, резьбы по дереву и камню. Знаковая символика икон, рельефные, как будто вылепленные стены псковских храмов, паволока, вздыбленная складками, органично вошли в её живопись, в которой легко соединяются традиции прадедов с технологическими экспериментами, идея объединения вечного с сиюминутным и побуждает бесконечный творческий процесс.
Искусствовед Вильям Мейланд пишет о ее работах: «То что изображает Елена на холсте или другом материале не всегда можно назвать привычным словом „картина“ иногда ее произведения напоминают фрески в храме, иногда иконы, но по своей образной сути и стилистике — это видения».
Картины Елены, проникнутые скорбью либо надеждой, а чаще всего — двуединой скорбью-надеждой — именно медитация. То есть раздумье, которое хочет быть молитвой. Либо же воспоминание, которое переходит в ностальгию по ушедшему. Среди ее предшественниц — величайшая феминистка русского искусства ХХ века Наталья Гончарова, чей православный предреволюционный авангард шокировал консервативные церковные круги. А также Лидия Мастеркова, ночное светило так называемого «неофициального искусства» 1960-х, оттепельных годов, мастерица информеля, пытавшаяся проложить обратный путь от «Черного квадрата» к иконе.
Елена с трепетной нежностью говорит о Гончаровой и Мастерковой, как о своих любимых учителях.
Оказавшись в Норвегии, она впервые «живьем» увидела работы Тапиеса, очень тонко психологически соответствующие ее собственному идеалу «картины-стены», «картины-дома». Елена превращает картину в подобие укрома от всех невзгод и живет в этом космосе подобно комете, горящей и освещающей прошлое и будущее. Выстроенные ею стены почернели от гари и непогоды, исцарапаны непонятными знаками, таящими одновременно надежду и угрозу — и напоминают не уютный эрмитаж, а аскетичную келью в разоренном, но вновь духовно заселенном монастыре. Краски напитываются предчувствием светлого чуда и сторона квадрата готовится распахнуться окном.
Елена Болотских, как и её учитель Савва Ямщиков, верит в чудо преображения души человека через подлинное искусство и идет по этому тернистому пути созидания, соединяющему душу человека с пространством и временем прошлого и будущего.
Елена Григорьевна Болотских — Заслуженный художник Российской Федерации, Почётный член академик Российской академии художеств, Член Союза художников СССР, Российского союза художников, Московского союза художников, Творческого союза художников России.
Творчество Елены Болотских — несомненно, является иллюстрацией концепции «всемирной отзывчивости» русской души. Один из лучших русских теологов нашего века, отец Георгий Флоровский, сформулировал этот «роковой» дар, создающий «в душе какие-то кочевые привычки, привычку жить на развалинах или в походных шатрах». Живопись Елены — поэзия руин, пустот, трагедии и надежды, образовавшихся на том месте, где восторжествовала и саморазрушилась Великая Утопия коммунистической России.
Биография художницы служит лучшим комментарием к ее полотнам. Родилась она за квартал от церкви Троицы-в-Листах, рядом со знаменитой Сухаревской башней, самой великолепной московской постройкой эпохи Петра І. «В листах» — значит там, где жили мастера лубка, средневековой печатной листовки с картинкой. Логично, что Елена родилась рядом с храмом художников, своих древнерусских коллег. Но в ее детстве и Сухаревской башни уже не было (ее снесли советские утописты — она якобы «мешала уличному движению»), и Троица-в-Листах стояла наглухо заколоченная, без куполов и крестов.
С начала 1980-х годов Елена Болотских постоянный участник российских и зарубежных выставок современного искусства, в их числе персональные выставки в Норвегии, Франции, Германии, США и более двадцати в России. Ее работы демонстрируются в музеях нашей страны и за рубежом. В экспозицию данной выставки вошли знаковые работы разных лет и новая серия «Пласты и контррельефы» 2024 — 2025 годов.
Наставником Елены в начале её творческого пути стал искусствовед и реставратор Савва Ямщиков, он указал ей путь становления через обращение к корням, к искусству и культуре наших предков, поэтому в ранних и в современных работах Елены Болотских прослеживается влияние древнерусского искусства: иконописи, фрески, резьбы по дереву и камню. Знаковая символика икон, рельефные, как будто вылепленные стены псковских храмов, паволока, вздыбленная складками, органично вошли в её живопись, в которой легко соединяются традиции прадедов с технологическими экспериментами, идея объединения вечного с сиюминутным и побуждает бесконечный творческий процесс.
Искусствовед Вильям Мейланд пишет о ее работах: «То что изображает Елена на холсте или другом материале не всегда можно назвать привычным словом „картина“ иногда ее произведения напоминают фрески в храме, иногда иконы, но по своей образной сути и стилистике — это видения».
Картины Елены, проникнутые скорбью либо надеждой, а чаще всего — двуединой скорбью-надеждой — именно медитация. То есть раздумье, которое хочет быть молитвой. Либо же воспоминание, которое переходит в ностальгию по ушедшему. Среди ее предшественниц — величайшая феминистка русского искусства ХХ века Наталья Гончарова, чей православный предреволюционный авангард шокировал консервативные церковные круги. А также Лидия Мастеркова, ночное светило так называемого «неофициального искусства» 1960-х, оттепельных годов, мастерица информеля, пытавшаяся проложить обратный путь от «Черного квадрата» к иконе.
Елена с трепетной нежностью говорит о Гончаровой и Мастерковой, как о своих любимых учителях.
Оказавшись в Норвегии, она впервые «живьем» увидела работы Тапиеса, очень тонко психологически соответствующие ее собственному идеалу «картины-стены», «картины-дома». Елена превращает картину в подобие укрома от всех невзгод и живет в этом космосе подобно комете, горящей и освещающей прошлое и будущее. Выстроенные ею стены почернели от гари и непогоды, исцарапаны непонятными знаками, таящими одновременно надежду и угрозу — и напоминают не уютный эрмитаж, а аскетичную келью в разоренном, но вновь духовно заселенном монастыре. Краски напитываются предчувствием светлого чуда и сторона квадрата готовится распахнуться окном.
Елена Болотских, как и её учитель Савва Ямщиков, верит в чудо преображения души человека через подлинное искусство и идет по этому тернистому пути созидания, соединяющему душу человека с пространством и временем прошлого и будущего.
